Печать
Категория: статьи
Просмотров: 1178

Язык как критерий характеристики народа
Родной язык и иностранный

Великий русский педагог позапрошлого века Константин Дмитриевич Ушинский создал стройную, научно обоснованную систему первоначального обучения родному языку. Статья «Язык как критерий характеристики народа» была написана им давно, но и по сей день актуальна…

В этой статье просятся 2 заголовка, потому как темы «Язык как критерий характеристики народа» и «Родной язык и иностранный» переплелись теснейшим образом.

***
Усваивая родной язык, ребёнок усваивает не одни только слова, их сложения и видоизменения, но бесконечное множество понятий, воззрений на предметы, множество мыслей, чувств, художественных образов, логику и философию языка. Усваивает легко и скоро, в два-три года, столько, что и половины того не может усвоить в двадцать лет прилежного и методического учения. Таков этот великий народный педагог — родное слово!

Но, скажут нам, почему же мы говорим родное?

Разве не можно точно так же легко практически выучиться дитя иностранному языку и разве это изучение не может принести ему той же пользы, какую приносит изучение родного языка? Языки французский и немецкий также являются результатами многовековой духовной жизни этих народов, как и русский, латинский и греческий языки. 

Следовательно, если ребёнок с детства будет говорить на каком-нибудь иностранном языке, то его душевное развитие от этого ничего не потеряет, а может быть, ещё и выиграет. Маленький француз, англичанин, итальянец почерпают точно такое же сокровище, как и русский из своего. 

Всё это совершенно справедливо, и если русское дитя, говоря с самого детства по-французски или по-немецки, будет поставлено в ту же самую среду, в какую поставлен маленький француз и немец, то, без сомнения, его духовное развитие будет идти тем же путём, хотя, может быть, и не совсем тем же, как мы это увидим ниже, если примем в расчёт не подлежащий сомнению факт наследственности национальных характеров.

Принимая язык за органическое создание народной мысли и чувства, в котором выражаются результаты духовной жизни народа, мы, конечно, поймём, почему в языке каждого народа выражается особенный характер, почему язык является лучшей характеристикой народа. 

Лучше всех возможных характеристик, лучше самой истории, в которой иногда народ мало принимает участия, знакомят нас с характерами народов, создавших эти языки. Вот почему лучшее и даже единственно верное средство проникнуть в характер народа — усвоить его язык, и чем глубже вошли мы в язык народа, тем глубже вошли в его характер.

Из такой не подлежащей сомнению характерности языков, не вправе ли мы вывести заключение, что вовсе не безразлично для духовного развития дитяти, на каком языке оно говорит в детстве? Если мы признаем, что на душу ребёнка и на направление её развития могут иметь влияние окружающая его природа, окружающие его люди и даже картина, висящая на стене в его детской комнате, игрушки, которыми он играет, то, как мы можем отказать во влиянии на душу ребёнка языка. В жизни ребёнка - это первый истолкователь и природы, и жизни, и отношений к людям, эта тонкая, обнимающая душу атмосфера, через которую она всё видит, понимает и чувствует? 

Мы видим, что детям передаются от родителей такие черты как цвет глаз, форма носа, губ, волосы, стан, походка, мимика… То также должны предполагать, что от родителей передаются к детям более тонкие и потому более глубокие характерные отличия; потому что, чем глубже, чем скрытнее причина особенной характерности человека, тем вернее передаётся она потомственно. 

Наследственная основа характера служит самой прочной основой для всего, что составит со временем полный характер человека. То, что соответствует нашим врождённым наклонностям, мы принимаем легко и усваиваем прочно; то, что противоречит этим основам или чуждо им, мы принимаем с трудом, удерживаем слабо и разве только после продолжительных усилий можем переработать в свой природный характер. 

Из этого вытекает, что если язык, на котором начинает говорить дитя, противоречит врождённому национальному его характеру, то этот язык никогда не окажет такого сильного влияния на его духовное развитие, какое оказал бы родной ему язык. Чужой язык никогда не проникнет так глубоко в дух и тело дитя, никогда не пустит таких глубоких, здоровых корней, обещающих богатое, обильное развитие.

...Но мы надеемся, что из всего прочитанного никто не выведет, что мы вооружались вообще против изучения иностранных языков: напротив, мы находим это изучение необходимым в воспитании людей у нас в России. Мы скажем более: знание иностранных языков может дать русскому человеку возможность полного, самостоятельного и не одностороннего развития, а без этого прямой и широкий путь науки будет для него всегда закрыт. Обрывочность, неясность, неполнота, односторонность, бездоказательность сведений и понятий будут всегда тяготеть над самым умным человеком, если он не обладает ключом к богатствам мировой науки и литературы. 

Но мы утверждаем только:

1. Главной целью изучения каждого иностранного языка должно быть знакомство с литературой, потом умственная гимнастика и наконец, практическое обладание изучаемым языком; тогда как теперь дело идёт у нас совершенно наоборот.

2. Изучение иностранных языков не должно никогда начинаться слишком рано и никак не прежде того, пока будет заметно, что родной язык пустил глубокие корни в духовную природу дитяти. Поставить какой-нибудь общий срок в этом отношении нельзя. С иным ребёнком можно начать изучение иностранного языка в 7 или 8 лет (никогда ранее), с другим в 10 и 12; с детьми, обладающими крайне слабой восприимчивостью, лучше не начинать никогда: иностранный язык только подавит окончательно и без того слабые его способности. Но не лучше ли, чтобы человек на своём родном языке выражал сколько-нибудь порядочные мысли, чем на трёх выражал свою крайнюю глупость?

3. Иностранные языки должно изучать один за другим, а никогда два одновременно, что выходит уже само собой из того понятия о языке, которое мы старались развивать в начале статьи. Не лучше ли знать один иностранный язык, чем не знать двух? Кажется, истина довольно очевидная… 

4. Изучение того или другого иностранного языка должно идти по возможности быстро, потому что в этом изучении ничто так не важно, как беспрестанное упражнение и повторение, предупреждающее забвение.

5. Чем ревностнее занимаются с детьми изучением иностранного языка, тем ревностнее должны заниматься с ними в то же время изучением родного: этим только можно парализировать неизбежный вред, происходящий для душевного развития дитяти от усиленных первоначальных занятий иностранных языком. Как только дитя приобретает возможность понимать довольно свободно что-нибудь нетрудное на иностранном языке, то немедленно должно воспользоваться этим знанием для изучения родного языка в переводах с иностранного языка на русский под руководством русского учителя; изучением же родного языка в народной литературе, в народных песнях, в творениях народных писателей, в живой народной речи должно постоянно противодействовать чуждым элементам и претворять их в русский дух.

Но, заметят нам, при таком изучении дети никогда не приобретут того прекрасного, чисто французского выговора, какой приобретают они, изучая чуждый язык как свой родной, даже прежде своего родного. Это неоспоримая истина! И для кого правильное умственное развитие, полнота духовной жизни, развитие мысли, чувства, поэзии в душе, национальность человека, годность его приносить пользу отечеству, нравственность ничто в сравнении с хорошим парижским выговором, — те напрасно трудились читать нашу статью.

К. Д. Ушинский